Правительство Финляндии конфискует недвижимость не только у рядовых россиян, но и у влиятельных бизнесменов. Соответствующие меры предусмотрены как минимум до 2027 года.
Никогда больше!
Наш бизнес должен понять, что с финнами нужно прекратить все отношения по формуле «никогда больше», отметил в этой связи в разговоре с «Деловым подходом» руководитель Департамента образовательных программ Центра экспертного сопровождения политических процессов Евгений Пашковский.
Как заявила финской гостелерадиокомпании YLE министр юстиции Суоми Лина Мери, власти Финляндии намереваются изменить законодательство, чтобы облегчить конфискацию недвижимости. Эту политику планируется проводить в пределах срока действия полномочий нынешнего кабинета министров. То есть до 2027 года. Мери заявила, что данная «реформа» может быть и ускорена при изменении обстоятельств. Речь идет о том, что российские граждане – владельцы финской недвижимости – не платят коммунальные и прочие платежи. Это происходит во многом потому, что заморожены их счета в банках.
Самоуверенность через край
Экономическим репрессиям подвергаются не только рядовые собственники, но и статусные представители бизнеса, как, например, Геннадий Тимченко, внесенный в санкционный список Евросоюза в начале марта 2022 года.
По сообщению финской прессы, в Финляндии у него конфисковали ряд активов. В их числе и активы компании, которой принадлежит крупнейшая крытая арена в столице страны. Тимченко принадлежало 22,5% многофункциональной площадки в Хельсинки, он был акционером компании на протяжении 8 лет. Теперь его имущество арестовано, а Управление по взысканию долгов Финляндии заявило о том, что больше не будет взаимодействовать с люксембургской компанией White Anchor Holding. Именно она кредитовала владельца площадки Helsinki Halli Oy и также принадлежит Геннадию Тимченко, по утверждению финской прессы.
Еще один пример связан с Setl Group. Она продала свою финскую структуру Setl North Europe Oy, сдававшую в аренду коттеджи в городе Руоколахти и на горнолыжном курорте Тахко, в этом году.
Арендный бизнес в Финляндии Setl Group запустила в 2008 году, построив поселок Tahko Hills из десяти коттеджей. В 2009 застройщик закончил строительство Saimaa Lakeside в Руоколахти из семи коттеджей. Общая площадь застройки – около 20 га.
«Возникает вопрос, а почему они на это идут? – рассуждает доктор экономических наук, профессор СПбГУ, руководитель Центра прибалтийских исследований Института Европы РАН Николай Межевич. – А идут они исключительно из уверенности в том, что ситуация никогда не поменяется. По крайней мере, основная часть политической элиты Финляндии действительно уверена в этом. Есть определенные люди (некоторых я даже знаю), которые считают, что это абсолютно ошибочная комбинация, и что мы (то есть они) на этом гораздо больше потеряем, чем приобретем, но те, кто так считают, пока выброшены из политической системы Финляндии».
Естественно, долгосрочным отношениям наших стран нанесен очень серьезный ущерб, заключает экономист.
Вкладываться в Карелию, в Ленинградскую область…
Евгений Пашковский видит реакцию нашего бизнес-сообщества так: «Предположим, какие-то активы бизнеса в России могут быть конфискованы и проданы, но вопрос в другом. После того, что сделала Финляндия с имуществом российских граждан, наших бизнесменов, у российского бизнеса должно быть четкое понимание на уровне условного рефлекса – никогда больше. В Финляндию ни ногой. Не вкладывать ничего и точно так же поступать по отношению к финнам, если они захотят прийти на российский рынок».
Правда, по мнению некоторых экспертов, наши компании могут попытаться временно передать бизнес под иностранное владение при сохранении фактического контроля. Однако и здесь подстерегает опасность. Не секрет, что на Западе жестко пресекают свой бизнес, действующий в обход санкций. «Президент Владимир Путин уже довольно давно сказал, обращаясь не столько к своим противникам, сколько к своим друзьям, что любые формы собственности, привязанные к нашим “партнерам”, это потенциальные риски, — замечает в этой связи Межевич. – И надо сказать, он не был услышан. Потребовались еще годы, чтобы были восприняты слова президента о том, что только своя национальная юрисдикция обеспечивает более-менее предсказуемые правила. Это не означает, что у нас нет своих проблем, но это наши проблемы. Это своя правовая система, где ты заведомо являешься гражданином России, человеком со статусом в нашей стране».
В России тоже есть механизмы изъятия, однако, как отмечает эксперт, наши возможности защитить собственников за рубежом действительно сократились, и на этом фоне у наших оппонентов возникло желание перенести некое несогласие с российской политикой на конкретных граждан и бизнес.
«Мы сейчас по сути имеем дело не с конфискацией, не с отчуждением, а с воровством, – делает вывод Николай Межевич. – Все, что происходит в той же Финляндии наказывается их же уголовным кодексом. Если говорить о людях масштаба Тимченко, полагаю, что даже у менее влиятельных бизнесменов есть возможность донести свою позицию до нашего Министерства иностранных дел, а уж тем более у него».
В свою очередь, Пашковский считает, что самым лучшим результатом асимметричной политики Финляндии будет, если она поймет, что ее разрыв отношений с Россией несет долгосрочные последствия. И приведет это к тому, что наши бизнесмены будут вкладываться в Карелию, в Ленинградскую область и т. д.
«В конце концов Финляндия станет тем, чем она всегда и была – периферийной страной, – прогнозирует аналитик. – Чтобы финны приезжали и смотрели на то, как выглядит Карелия, чтобы это различие было уже в пользу наших регионов. И чтобы они спрашивали свое правительство, а почему мы живем так? А не так, как живет Карелия и Ленобласть?» Думается, это действительно станет лучшим ответом на злонамеренные действия финской стороны. Насколько реален такой сценарий, станет ясно в среднесрочной перспективе.
